В моменты, когда это просыпалось, Гейл буквально ощущал, что душа вот-вот оторвется от тела.
Он чувствовал, как внутри него словно что-то шевелится, пульсирует подобно живому существу. Оно ворочалось в беспокойном сне, вертелось как недовольным всем и вся зверь, желающий как следует набраться сил и вырваться. Аппетит этого монстра рос не по дням, а по часам, и Гейл уже не мог сам насытить его полностью.
В какой-то момент его жизнь превратилась в борьбу за выживание. Его башня в Уотердипе, заполненная книгами и артефактами, пустела, а голод становился все сильнее. И когда он решил отправиться на поиски новой трапезы, все закончилось вынужденным путешествием в качестве похищенного, а не приглашенного гостя, на наутилоиде иллитидов. Судьба любит издеваться над отчаявшимися, не так ли?
Гейл знал, что однажды наступит момент, когда он не сможет унять этот голод. Сила, которую он сдерживает, вырвется, и все вокруг… И неясно, чего стоило бояться больше – цереморфоза, взрыва или того, что любое сражение для него как балансировка на самом краю острого лезвия.
Потому когда он подошел к жрице, его бледное лицо выглядело едва ли лучше невозмутимого покерфейса Иссохшего.
- Шэдоухарт, ты, случаем, не занята? – натужно улыбнувшись, провел рукой по лбу, опираясь о посох.
Возможно, ночь с вином и разговорами немного укрепили непрочные узы доверия, но обращался к ней Гейл вовсе не поэтому, а потому, что не так давно в их руках оказался еще один не совсем простой предмет. Магические артефакты разной степени ценности тут и там были разбросаны по Фаэруну, и даже в таком отдаленном медвежьем углу, как окрестности Изумрудной Рощи, кое-что, да находилось. Возможно, именно у девушки и завалялось что-то, что поможет ему снова ощущать свое тело живым, а душу не пытающейся отлететь раньше времени в чертоги Мистры. Так скоро и при таких обстоятельствах волшебник не был готов с ней видеться.
- У меня есть… небольшой нюанс, который… м-м, сказывается на моем состоянии. Не могла бы ты уделить мне немного своего времени?
Вот так сразу делиться о своей «маленькой большой проблеме» было довольно непросто, потому ему стоило бы придумать что-то получше. Но когда в ушах стучит собственное сердце, захлебывающееся агонией от судорог, выкручивающих мышцы наизнанку от нетерийской магии, приходилось прикладывать вдвое больше усилий для самоконтроля. А уж сколько внутренних сил уходило на поиск и обдумывание верных слов…

Привычка внимательно наблюдать не только за окружением, но и окружающими, была сильнее всей боли. Потому-то Гейл словно получил отрезвляющую пощечину, заметив быстрый взгляд жрицы куда-то в сторону.
Ах да, цереморфоз. На краткое мгновение он и позабыл про вредного червячка, снующего в мозгах.
- Это не связано с личинкой, если ты об этом, - сразу успокоил, со слабой усмешкой присаживаясь на предложенный стул. В ногах не было ни сил, ни правды, потому это было очень своевременно. – Как бы так сказать…
Он вздохнул так, словно вся тяжесть мира легла на его плечи. Не то, чтобы его плечи выглядели хрупкими, а тяжесть мира – неподъемной для довольно амбициозного Гейла из Уотердипа, но все-таки он оставался смертным, которого постоянно терзала тьма Теневого Плетения. Когда ты в груди носишь свой личный кошмар, который может по недосмотру стать кошмаром для метрополиса Побережья Мечей, ты уже кое-что понимаешь про тяжесть мира.
Гейл прикрыл глаза, опустил голову, собираясь с мыслями. Ему следовало остерегаться даже этого момента и всех вопросов, что могли бы последовать, потому стоило подвести к признанию более… основательно. Если Шэдоухарт откажется принять его маленькую большую тайну и помочь в ней, то, пожалуй, ему стоило рассмотреть альтернативные варианты.
Все-таки где-то тут был вход в Подземье…
- Мы уже некоторое время путешествуем вместе, и во время этих путешествий я наблюдал за тобой, - вдруг начал говорить, подняв голову, открыв глаза. Уставшие глаза, полные смятения, отчаяния и робкой надежды. – За всеми, с кем нас свел путь. Я хочу, чтобы ты знала – мне нравится то, что я вижу. Как ты смело идешь к своей цели, как вызываешься помочь там, где это необходимо… как бережешь свои тайны, с уважением относясь к чужим. Потому прошу, прими мои следующие слова как подтверждение того, что я могу тебе доверять. Ведь мне нужно, чтобы и ты доверилась мне.
Он облизнул губы, набрал воздуха в легкие, чтобы не прерываться, задыхаясь от гнетущей боли.
- Наше путешествие однозначно продлится некоторое время, но я уже чувствую себя обязанным признаться… однако я должен просить тебя не спрашивать больше, чем я тебе расскажу. Это и так бремя, которым я пока не готов делиться. Так… ты поможешь мне?

Пока Шэдоухарт вглядывалась в его глаза, он видел в ее взгляде любопытство. Не яркое и искреннее, как у детей, которые неумело прячут свои чувство, а осторожное, поднимающее голову хищника, почуявшего чей-то лакомый секрет. И в остальном девушка вела себя ровно также, и все же именно ее осторожность, граничащее с чем-то более темным, давало повод задуматься, что и у нее есть свои секреты. Может, она их коллекционирует? Он-то помнил, как после первой ночи внимательно слушала его мрачные философские речи…
И все-таки, когда она не стала отказываться, а задумалась, Гейл почувствовал смятение. Это было почти как перед экзаменом в Академии Черного Посоха, когда сам архимаг испытующее раздумывал – оставлять ли юное дарование, отмеченное самой Мистрой, на второй год из-за вопиющего поведения, или все-таки дать ему шанс вольной жизни. Но тут все-таки было иначе. А от того и ощущалось острее.
Но когда она не отказала, стало легче дышать.
- Спасибо… спасибо тебе, Шэдоухарт, - вздох облегчения. – Я рад, что доверился именно тебе.
Еще один вздох, и на мгновение отступившая боль с новой силой вонзила когти в болевые точки. Гейл поморщился, потер ладонью лицо.
- У меня есть… определенный недуг. Отличный от мозгоедской личинки, но такой же смертельно опасный. Единственный способ успокоить его – это взять магический артефакт и поглотить Плетение, использованное для его зачарования. Почти перед самым похищением я успел впитать Плетение артефакта и этого хватило, но… пришло время…
Теперь он приложил ладонь к телу, как бы полуобнимая себя – тело свело неприятной судорогой, из-за которой он побоялся вздохнуть полной грудью.
- Ох… Эльминстерова борода… кажется, у нас как раз-таки было несколько магических предметов. Мне хватит и одного.